Изначально Рому я считала человеком безответственным. Среди общих знакомых ходили легенды о том, что он не умеет даже кровать заправлять, а уж погладить или постирать в стиральной машинке для него — и вовсе невообразимый квест.
И вдруг однажды я открыла соцсети и увидела, что он – прекрасный отец, который каждый день проводит с дочерью. Позже он стал дважды папой, и мое уважение к нему выросло еще раза в два. Такое преображение не давало покоя моему любопытству, и я пригласила Рому поучаствовать в рубрике про суперпап. Он согласился, а при встрече выразил просьбу обозначить в заголовке, что он если и супер, то супер-анти-папа. Вот так начался наш разговор…
Роман Тульнов:
Первое, что я хочу сказать – если мои друзья узнают, что я дал интервью в рубрике «суперпапа», они меня засмеют. А жена, вероятно, очень удивится. Суперпапой никто из моих близких меня не считает. Я просто много времени проводил с детьми, когда работал удаленно из дома, плюс веду активную жизнь в соцсетях, куда выкладываю фотки дочек.
Иногда мне говорят, что я сам как большой ребенок, и почему-то предполагается, что мне от этого должно быть легче находить общий язык с детьми. Но это не совсем так.
Например, я люблю собирать Лего, а дочки любят в Лего играть, и разбирать то, что я строю. Меня это раздражает. Общение с детьми – это даже не компромисс, а постоянный прогиб, и я на него готов только в умеренных количествах.
Я знаю, что бывают суперпапы. К нам приезжают мои друзья, которые без труда находят подход не только к собственным детям, но и к моим дочкам, могут целый день играть с детьми. У меня это происходит между приставкой и поездкой к друзьям – просыпается совесть, и я думаю, что надо чем-то с ними заняться наконец. Но без обратной связи я такие попытки быстро сворачиваю.
Я просто папа – при супермаме в нашей семье. Почему я тогда согласился на это интервью? Потому что хочу заступиться за всех пап, про которых никто не говорит, что они супер, но при этом не надо считать, что они, то есть мы – плохие отцы. Сейчас модно говорить о том, что мама не может быть идеальной, но может быть достаточно хорошей для своего ребенка. Я считаю, и про пап это тоже верно. У всех разные работы, задачи и разное умение общаться с детьми. И это не говорит о нехватке любви к ним.
Например, у меня не хватает не любви, а терпения. Вчера предложил дочкам и почитать, и буквы посмотреть, и на доске порисовать, и из пластилина полепить. Но все мои предложения и просьбы были отвергнуты. Я ушел к себе в комнату и начал играть в приставку – за что жена мне сразу высказала. Типа я должен заинтересовать детей, и если они не хотят что-то делать – надо самому начать, а они втянутся.
Но я так не могу. И я даже не уверен, что все мамы могут часами изображать бурный интерес к лепке из пластилина. Вот моя жена может – и дочкам, мне кажется, достаточно того, что у них есть один такой близкий человек, а папа может дать совсем другие вещи.
Став отцом, я понял, что в воспитании детей родителям необходим здоровый эгоизм. Только вот у меня его в избытке, а Лене сильно не хватает порой.
С рождением детей некоторые люди забывают о себе, ударяются полностью в детей. Они плюют на себя, на свой внешний вид, на свои хобби. Если купили что-то себе, то это как будто за счет детей, и им становится стыдно. Вот Лена всегда может задвинуть себя на второй план, а мне это не кажется правильным. Мне необходимо личное пространство, в которое я никого не пускаю.
Когда Лена была беременна, я купил себе мотоцикл. Сколько же я выслушал упреков от знакомых! И зачем столько денег тратить – их же можно потратить на ребенка. И как можно покупать небезопасный транспорт, ты же теперь отец, от твоей жизни зависят дети! И я думал: «Серьезно? С рождением детей должна жизнь закончиться? Мне теперь пластилином увлекаться до пенсии?»
Познакомились мы с женой по интернету, а первая встреча у нас состоялась 4 февраля 2007 года. У меня тогда был этап, когда я рассорился с друзьями, и настроение было не самое лучшее. Лена меня зацепила сразу, но я не думал, что это приведет к чему-то серьезному.
Она мне сама сказала, что вряд ли я продержусь в отношениях с ней даже месяц – я продержался, и сам этому удивился. Возможно, это химия. Но есть и более глубокие вещи. Никто никогда не мог меня заставить что-то сделать.
Я ленился, не работал, выпендривался, не задумывался о многих вещах, а Лена не заставляла, не требовала от меня ничего. Но я видел, как она ухаживает за мамой-инвалидом, работает, учится, тратит на нас обоих то, что зарабатывает — и уже не мог продолжать жить так, как раньше, брать деньги у отца. Просто не мог. Я устроился на первую работу.
Сказать, что я с Леной 10 лет в общей сложности встречаюсь и живу из одних принципов или потому что она что-то во мне изменила, я тоже не могу. Я думаю, это действительно химия и то чувство, что вы подходите друг другу.
Первую беременность Лена не доносила и очень-очень сильно из-за этого переживала. Я к тому моменту свыкся с мыслью, что стану отцом, и у меня как-то не укладывалось в сознании, что этого не произойдет. Поэтому беременность нашей старшей дочкой была невероятно желанная, жена лежала на сохранении, я относился к ней реально как к хрустальной вазе.
Вторая дочка, скорее, плод невежества – мы не знали, что после родов надо довольно быстро начинать предохраняться. Но в общем, были даже рады, что наши девочки – погодки, что им будет весело и интересно играть друг с другом.
чеLOVEчки
От совместных родов я отказался.
Оба раза, когда мне выносили младенца, я думал, что мне подсовывают какого-то не того ребенка. Младшая — это был натуральный Бэнджамин Баттон. Абсолютно непрезентабельный сморщенный комок, отдаленно напоминающий человека.
А когда я первый раз увидел старшую дочку, это был вообще первый раз, когда я видел настолько крохотного ребенка. И у меня был дикий стресс. У нее были глаза непонятного цвета, и она была вся синяя. А еще у нее были ступни непропорционально большого размера по отношению к телу. И ноги колесом. Меня это сильно напугало. Я заколебал вопросами и жену, и медперсонал, пытаясь выяснить, нормально ли это? Здорова ли дочка? Что делать?
Пришла медсестра, объяснила, что так и должно быть. Я все равно долго не верил. А теперь прикольная девчонка выросла, все в порядке.
Я – бренд-менеджер, работаю в автобизнесе. До первой Лениной беременности и потом, когда дочки родились, я работал на своей лучшей работе. У меня было много свободного времени, которым мы с женой в принципе и воспользовались, сотворив двух детей. При этом у меня была зарплата в валюте и много бонусов.
Работал я на дому, и на визитке у меня был вписан домашний адрес. Так что видел я детей довольно часто, не был папой выходного дня, который в будни уходит, когда дети еще спят, а приходит – когда дети уже спят. Я видел первые шаги старшей дочки, как она села, как перевернулась первый раз. Все-все.
Конечно, у работы на дому были свои нюансы. Например, видеоконференции по скайпу. А дочки не понимали, что в это время в мою комнату нельзя входить. Я как-то общался с коллегами в пиджаке с галстуком и в труселях – которых под столом не видно. Зашли дочки, я вскочил и предстал перед коллегами во всей красе. Так что нашумевший ролик с папой, который давал комментарий BBC, мне очень откликнулся.
Но наедине при всем этом я с детьми не оставался. Жена один раз за все время в салон красоты сходила, и то я ей оборвал телефон постоянными вопросами: «Ну сколько можно? Когда ты уже вернешься, наконец»?
Возможно, отчасти все это от того, что я никогда не умел даже постель сам заправить. Не то, что картину повесить или что-то починить. А тут 2 младенца, о которых надо заботиться! Жена почти все взяла на себя. С другой стороны, она сама говорила, что дети меня воспринимают как большую игрушку.
То есть мама у нас – это запреты, воспитание, постоянные «надо сделать» или «пора выключать мультики». Со мной девочки играют, ездят за покупками, которые мы предварительно вместе выбираем в интернете. Почти всю их одежду купил я сам.
Единственное, мне всегда кажется, что самые классные вещи сделаны для мальчиков, поэтому у девочек в гардеробе много одежды, которая либо в принципе унисекс, либо куплена в отделах для мальчиков. Я абсолютно чокнутый на черепашках Ниндзя, так что у дочек полно одежды с этими черепашками и другими героями, которые в почете в основном у пацанов. Жена пытается все это разнообразить кружевами и рюшами, но у черепашек пока весомое преимущество.
Еще я люблю к дочкам обращаться по мужским производным их имен. То есть Саша у меня – Санек, Стеша – Степан. Особенно, если она где-то набедокурила, я ее сразу зову: «Степан, подойди сюда, что это такое?».
Часто ругаемся с женой из-за режима. Меня от одного этого слова выворачивает наизнанку, я не вижу трагедии в том, чтобы лечь на часок попозже. Жена же постоянно твердит, что это по цепочке повлечет изменение всего графика и какие-то необратимые последствия – и я с ней все равно не согласен. Но занимается с детьми больше она, так что приходится идти на компромисс.
Главный вопрос, который приводит меня в замешательство – в какой туалет мне идти с дочками, когда я один с ними где-то гуляю. В мужском они увидят причиндалы, а в женском – я могу кого-то смутить. Недавно в Уголке Дурова повел дочку в мужской туалет, так за мной охранник помчался. «Нет, — говорит, — идите, пожалуйста, все-таки в женский».
С моей мамой у меня непростые отношения, собственно, с самого детства. Помню, когда я был маленький, мы жили на территории посольства в Китае. Там все друг друга знали и здоровались. И вот как-то я сидел в песочнице, ко мне подошел друг моего отца и заговорил со мной. А я начал ему отвечать, не поздоровавшись. Мама закатила скандал: «Почему ты с ним не поздоровался?» Я на это вполне логично ответил, что нет смысла здороваться, если мы уже поговорили и попрощались.
Мне было тогда то ли 4 года, то ли 5 лет, я объяснял ситуацию, как умел. Так мама в наказание не пустила меня домой ночевать, оставила в темноте на улице. Я ломился в дверь, мама приоткрывала щелочку и спрашивала: «А ты разве поздоровался с дядей Костей?» И закрывала дверь. И вот я в темноте в слезах и соплях отправился в соседний подъезд здороваться с дядей Костей – через 8 часов после того, как мы попрощались возле песочницы. Видимо, дядя Костя отзвонился маме, что я извинился и поздоровался, и она пустила меня домой.
Таких историй было много. Сейчас мы с мамой почти не общаемся. Ни за что бы не хотел так относиться к своим детям, устраивать наказание ради наказания. Это просто измывательство, хотя мама вряд ли даже помнит такие истории.
Своего папу я очень люблю. Он для меня чуть ли не единственный авторитет в этом мире. Не могу сказать, что я бы его мог назвать образцом именно в качестве отца. Моя мама не первая папина жена, и у меня есть сводные братья. Старший брат младше моей мамы лет на 9. Так что у нас с отцом большая разница в возрасте.
Думаю, поэтому у него была уже и какая-то усталость к моменту моего рождения, и в принципе не было эффекта новизны. И в какие-то вещи он в принципе не хотел вникать. То есть недавно я его спросил, может ли он назвать трех моих лучших друзей, и он не смог. Это я для примера. При этом он для меня безусловный авторитет как человек. Он умеет заинтересовать, увлечь. Моя любовь к автомобилям, безусловно, привита им, хотя сам он довольно безразлично к ним относился. Просто показывал мне все марки машин, учил их отличать.
Сейчас я уже знаю, что у старшей дочки лучшую подругу в детском саду зовут Лиза. У младшей подруг пока нет – она еще в сад не ходит. Вообще, думаю, что когда они пойдут в школу, я буду принимать более активное участие в их жизни.
Мелкая похожа на меня – такой же сорванец. В сентябре мы ездили в Турцию, и младшая дочка вывела старшую на сцену к аниматорам. Старшая боялась, а младшая зажигала во всю!
А когда они вырастут, наверное, я буду как герой Роберта де Ниро из «Знакомства с Факерами». Буду и дочек троллить, и их парней — им вообще тяжело придется. Чувство юмора у меня жесткое. Но уверен, дочки у меня закомплексованными задротами не вырастут – это уже сейчас даже видно.
Я никогда прежде не писала послесловий к таким интервью, но в данном случае мне очень хочется это сделать. Во-первых, я считаю, что Рома слишком критично к себе настроен, далеко не каждый мужчина в принципе поведет дочку в туалет и отправится покупать ей одежду. Многие найдут, что пофоткать кроме детей. Во-вторых, я много общаюсь с мужчинами, которые выросли в семье со сложными мамами. Не все способны преодолеть систему воспитания, не поступать так, как клялись не поступать со своими детьми в собственном детстве. В-третьих, не все мамы, откровенно говоря, супермамы, которые 24 часа в сутки замешивают экологически безопасное тесто для лепки детей. И если маме нужно свое время, то и папе оно тоже нужно. Достаточно хороший папа, конечно, не супер папа. И может, даже далеко не супермуж. Но дети многое оценивают иначе – для них быть с папой это история взаимодействия, которое делает их счастливыми, не важно, смотрят они при этом мультики или покупают одежду. Может такое взаимодействие не сделает их супердетьми, но счастье не всегда про то, чтобы быть супер.