Отношение общества к беременным женщинам, особенно к молодым, всегда было настороженным. О вопросе, когда же «нужно» стать матерью спорят многие годы. Не стоит спрашивать, приятно ли 20-летней девушке в положении ловить на себе осуждающие взгляды в общественном транспорте, или слышать укоры старшего поколения. Фитнес-коуч и эксперт в области моды, а самое главное, мама Урсула Ким @ursula__kim в своей авторской колонке для 7sisters рассказала о том, как относятся к беременности за рубежом и в России и поделилась собственным опытом.
«Нью-Йоркское метро не похоже на московское. Там нет мрамора, скульптур и светлых вестибюлей, однако, свою задачу оно выполняет очень хорошо. Однажды в поезде ветки Q, будучи беременной уже настолько, что это было заметно окружающим, я поймала на себе, как мне показалось, то ли скептический, то ли осуждающий взгляд, а потом еще один и еще. Моя беременность была запланированной и желанной, на тот момент мне было 22 года. Я не считаю этот возраст слишком ранним для материнства, но как выяснилось, многие жительницы Нью-Йорка со мной не согласятся. Если верить The New York Times, сегодня средний возраст жительницы мегаполиса для рождения первенца – 26 лет. Как утверждает газета, современные женщины предпочитают откладывать рождение детей на потом. Это объясняется и высокой конкуренцией, и тем, что примерный бюджет, необходимый на воспитание одного ребенка от рождения до совершеннолетия составляет 400 тысяч долларов.
В представлении многих нью-йоркцев беременная девушка моложе 25-ти вероятнее всего не знает, кто отец, и вызывает скорее сочувствие, чем радость. Помню, как моя однокурсница, 25-летняя американка, услышав, что я хочу ребенка, воскликнула: «Но ты ведь еще так молода!». По мнению прогрессивных американок, молодость и материнство – понятия плохо совместимые. В России, напомню, в 25 лет женщина считается старородящей – об этом я узнала, впервые оказавшись в районной женской консультации.
Большую часть беременности я училась в школе дизайна Парсонс. Должна сказать, что я не рассчитывала на поблажки и честно выполняла все задания, настолько хорошо, насколько позволял мне мой, постепенно уходящий в плаценту, мозг. Как ни странно, профессора мужчины проявляли больше тепла и понимания по отношению ко мне и моему положению в обществе и пространстве, чем их коллеги противоположного пола. Мой куратор не уставал радостно повторять, что моя дочь сможет присутствовать на выпускном. А пожилой преподаватель модной иллюстрации, совершенно незаинтересованный в женщинах и обладающий прогрессивными взглядами мужчина, на каждом занятии заботливо справлялся о моем самочувствии, запрещал вставать в своем присутствии и всегда сам подходил ко мне. Под конец семестра, когда я была на девятом месяце, он особенно переживал, что я начну рожать во время его лекции и кажется, мысленно готовился принимать роды. Профессора женского рода, напротив, отличались абсолютным равнодушием к моей беременности. Например, современная дама, преподающая мерчендайзинг, каждое занятие, наблюдая мой увеличивающийся живот, во всеуслышание повторяла, что детей она никогда не хотела и уже не захочет, а ее главный приоритет в жизни — карьера. Она охарактеризовала себя, как PANK (Professional Aunt No Kids).
Оказалось, что на этом понятии в США построена целая индустрия, так как женщины, большую часть жизни посвятившие себя карьере, по собственному выбору или стечению обстоятельств, зачастую тратят на любимых племянников и крестников даже больше, чем родители. Как правило, они активны в социальных сетях и способны формировать покупательские желания.
На презентацию дипломных работ профессор по мерчендайзингу позвала подругу, такую же успешную, сделавшую достойную карьеру в модной индустрии даму. Конечно же, темой для своего проекта я выбрала бренд одежды для беременных, ведь это было одно из немногих направлений, в которых мой мозг все еще мог продуктивно соображать. Во время моей презентации дама профессор в очередной раз, что меня к тому времени уже прилично достало, публично озаботилась темой материнства. Громко, так, что слышно было всем, она спросила подругу, есть ли у той дети. «Нет, да я и не хочу» — звонко ответила та. В тот момент девочка, сидящая в моем животе, сильно толкнулась изнутри».